Двери Питер

Ровно в этот день, но 32 года назад, в LA вручали 57-е «Оскары».
Единоличным триумфатором в том году стал «Амадеус» Милоша Формана, который был номинирован сразу на 11 статуэток, и 8 из них получил.
В одном русскоязычном СМИ, которое сегодня напомнило мне про эту дату, я прочёл совершенно уморительное: что пьеса Amadeus недавно умершего английского драматурга сэра Питера Левина Шеффера («Оскар»-1985 за лучший адаптированный сценарий и «Золотой Глобус» того же года за лучший сценарий), на самом деле являлась чудовищной клеветой на покойного итальянского композитора. А в действительности Сальери и Моцарт, если и не дружили домами, то, по крайней мере, испытывали друг к другу огромное уважение. Моцарт перед Сальери преклонялся, а тот дирижировал произведениями молодого коллеги и обучал музыке его сына Франца… При этом Сальери был много знаменитей, статусней и успешней Моцарта, который в разное время претендовал — всегда неудачно — на его посты при венском дворе (и даже на должность зама Сальери его не утвердили). Так что у Сальери не было никакого мотива ни для зависти к Моцарту, ни уж тем более — для его убийства. И вообще Сальери за 58 лет работы и жизни в Вене снискал огромное уважение и любовь местной публики, а его ученики Шуберт, Лист и Бетховен с благодарностью посвящали ему свои произведения.
Всё сказанное выше в похвалу Сальери и опровержение мифа о его причастности к смерти Моцарта — совершеннейшая правда. Тут даже больше можно сказать. Как мы теперь знаем, не Сальери против Моцарта интриговал, а с точностью до наоборот: Моцарт, покуда ощущал себя новичком и аутсайдером при дворе Иосифа II, во всех своих карьерных неудачах винил «засилье итальяшек», главным из которых считал Сальери, и пытался с этим самым засильем бороться. Когда же дела у Моцарта наладились (к 1785 году), все обиды тут же и закончились, а началось продуктивное сотрудничество, длившееся до самой смерти Амадея.

Смешно другое: что стоит жёлтой прессе реабилитировать одного убийцу, как она тут же на его место тащит другого. Если не Сальери убил Моцарта — значит, Шеффер убил Сальери… Читаешь такое в русскоязычном издании — и хочется попросить, чтобы тебя ущипнули. Ладно бы такую ахинею написал какой-нибудь американец или француз…

Восстановим справедливость по порядку.
Прежде всего, забвение музыки Сальери началось за четверть века до появления в газетах сплетни о том, что он убил Моцарта, и безо всякой связи с этим нелепым слухом.

Проблема заключалась в том, что Сальери был именно такой честный и упёртый фанатик музыки, каким его изобразил А.С. Пушкин — готовый на всё ради высшей музыкальной целесообразности (оракулом которой в его представлении являлся текущий вкус венской публики). И в начале XIX века, через 10 лет после смерти Моцарта, целесообразность подсказала ему (композитору очень германскому, несмотря на происхождение), что время его музыки, простых и стройных гармоний, закончилось. Настала новая эпоха, потребовавшая, по меткому выражению рецензента газеты «Правда» 136 лет спустя, «сумбура вместо музыки». То есть романтизм, эксцентрика, эклектика, буря страсти, бонапартизм и прочая итальянщина-цыганщина. Сочинять в таком жанре Сальери был не готов, при всей любви к ученикам, чьё творчество заложило основы новой моды. Поэтому, видя, как постепенно выходят из репертуара и забываются его прежние хиты, он просто сам почти перестал создавать новую музыку. Сосредоточился на преподавании, сочинении учебной литературы, оргвопросах, а на сцене остался в качестве худрука и дирижёра — причём нередко тех самых романтических сочинений, которые не отвечали его личному вкусу. Публика хотела Бетховена — она получала Бетховена в исполнении оркестра п/у Сальери.

Зададим вопрос в лоб.
Мог ли в те годы Сальери считаться убийцей Моцарта?
It's complicated, как пишут в статусах Фейсбука.

Лучший ответ на этот вопрос даёт, как мне кажется, именно Пушкин — в том бессмертном диалоге, где убийца и жертва обсуждают «гений и злодейство».
В этом разговоре всплывают имена двух великих европейцев: Бомарше и Буонаротти.
Моцарт спрашивает у Сальери, который в соавторстве с Бомарше написал свою самую коммерчески успешную оперу «Тарар», в самом ли деле французский драматург «кого-то отравил». Спрашивает за едой, между делом, в порядке застольной сплетни.